В жизни всякое случается. Даже внимательные хорошие дети иногда взбрыкивают, стараются убежать от родительской опеки. Вот такая реальная жизненная история произошла с моей знакомой.
На судьбу свою Надежде грех жаловаться. Муж ей достался замечательный. Жили они дружно, счастливо. Была она за мужем, как за каменной стеной. Вырастили хорошего сына, внимательного и заботливого.
Но жизнь не всегда гладит по головке, иногда и больно бьет по темени. И в их семье случилось несчастье… Муж неожиданно, во сне, умер. Инфаркт. Теперь все свое внимание Надежда Федоровна переключила на сына, тем более, что у него в семье что-то не заладилось.
Вот и сегодня она ждет сына на обед. Он разошелся с женой и теперь «столуется» у нее. А она даже рада, что сын и обедает у нее, и на ужин заскочит – не так тоскливо.
В этот раз Шурка пришел озабоченный, как-то нехотя похлебал свой любимый суп. Федоровна запричитала: «Чего смурной? На работе проблемы?» Сын отмолчался, а на ужин вовсе не пришел.
Заныло материнское сердце: что-то не так. Собралась и пошла сама к сыну, благо жили недалеко друг от друга. Открыв двери, сын опешил: «Да ты чего, мать, притащилась? Говорю, поужинаю чем-нибудь!» − «Да зачем же чем-нибудь, я вот все принесла» – показала мать на сумку.
Но Шура повел себя агрессивно, забрал у нее пакет из рук и, можно сказать, начал выталкивать ее за дверь. Из комнаты вышла сноха и безапелляционно заявила: «Можно мы сами разберемся. Детки мы взрослые и хотелось бы поменьше опеки». Федоровна растерялась: «Я только помочь хотела».
Мать шла темным вечером по раскисшей грязной дороге и вся дрожала – и от холода осеннего, и от обиды. Возле дома ей встретился сосед. Участливо спросил: «Надежда Федоровна, почему плачете? Что стряслось?» Тут уж слезы хлынули ручьем. Федоровна не выдержала и пожаловалась: «Так тяжело на душе! Сын грубо обошелся, да еще и бывшая сноха масла подлила». На что сосед ответил: «Ну, я-то подумал, что беда какая. А это житейские проблемы, уважаемая. Сын-то не мальчик, и даже хорошо, что не хочет маминой опеки. Дайте ему жить своей жизнью, он сам во всем разберется, вот увидите».
И удивительное дело, на душе у Федоровны полегчало, она успокоилась. Пришла домой, забралась в постель с томиком Цвейга и окончательно успокоилась: «И впрямь, парню 29 лет, мало ли что у них с женой происходит».
А утром сын позвонил: «Мама, ты нас извини. Мы со Светой решили снова жить вместе. Не надо мне ничего говорить, если нужен будет совет, я попрошу. И не обижайся! Это моя жизнь – мои ошибки. Мне их и исправлять».
Вывод из этой реальной жизненной истории напрашивается сам собой – надо отрывать взрослых детей от своей юбки, отпускать их в свободное плаванье.